По закону совести - Ксения Комал
Наконец спустившись, они с печалью обозрели результаты взрывов, безрадостно осознали, что подниматься обратно будет очень неприятно, и принялись искать картины.
Под многочисленными обломками ничего подобного видно не было, и Яна отошла в сторону, чтобы оценить последствия преступной атаки. Снизу то, что осталось от дома, выглядело ещё плачевнее — большей части стены теперь просто не было, она лежала под ногами, напоминая о былом великолепии лишь жалобным хрустом.
— А твой подвал? — вспомнила девушка. — Он уцелел? Это же почти культурное наследие.
— Может, и уцелел, — равнодушно пожал плечами Сергей. — Во всяком случае, какая-то часть должна была.
— Хорошо бы, — кивнула Яна и отошла метров на десять, чтобы осмотреть завалы с другой стороны.
От того, что она увидела, сначала перехватило дыхание: взрыв открыл миру приличных размеров пещеру, очень глубокую и живописную. Оставалось удивляться, как дом не провалился в неё давным-давно.
— Посмотри-ка, на чём стояло твоё жилище.
Сергей нехотя подошёл и принялся удивлённо таращиться в образовавшийся проём. Налюбовавшись пещерой, он присвистнул и сделал несколько шагов внутрь.
— Интересно, — протянул он. — Получается, санаторий, а затем мой дом столько лет стоял над такой дырой…
— Ты должен быть благодарен Эльмире, если бы не она, провалился бы сюда как-нибудь внезапно…
— Это и так было внезапно. Слушай, минералы! Вот зачем она фотографировала мой дом!
— Считаешь, решила, что под ним находится клад? — скептически уточнила девушка.
— Сама подумай, — горячился Сергей, — мой дом интересовал Эльмиру задолго до того, как…
— Ты полез целоваться.
— Да, до этого. Мы знаем, что они с Михаилом искали некие минералы, знаем, что, вероятно, её интересовали пропавшие драгоценности, которые были у Милы.
— И то и другое могло бы оказаться здесь, — ошеломлённо пробормотала Яна. — Минералы — по капризу природы, а драгоценности — потому что Мила встречалась со своим престарелым Артёмовым именно в этом санатории. Они могли обнаружить пещеру…
— Или не пещеру, а какое-то тайное место, которое было известно только им двоим. Мила побоялась путешествовать с семейными драгоценностями и спрятала их там, где найти могли лишь она и Артёмов. Не пойму только, каким образом об этом стало известно Эльмире.
— Да неважно…
— Важно. Нам улики нужны, а не пустые догадки.
— Тогда вот тебе не пустая: Эльмира общалась с Мишкой, чтобы выведать его семейные тайны. Скорее всего, она не искала никакие минералы, а лишь убедила в этом его, чтобы интерес к твоему дому не выглядел подозрительным.
— И часовню она фотографировала, только чтобы его отвлечь, — подхватил молодой человек. — Основной целью всегда оставался мой дом, бывший санаторий.
Яна кивнула и тут же скисла.
— Мишка ведь не мог знать никаких семейных тайн. Даже его мать не могла — она была младенцем, когда Мила решила её бросить.
— Её воспитывали бабушка и дедушка, так? Они вполне могли рассказать о пропавших драгоценностях.
— Угу. О том, что их кто-то украл, когда убил Милу. Ни о каком тайнике им известно не было.
— Не факт. Мила могла что-то рассказать или оставить напоследок перед побегом.
— Вилами на воде писано, — совсем помрачнела Яна. — Опять ни черта не сходится.
— Сходится, нам просто нужно…
— Скажи, пожалуйста, зачем Эльмире взрывать драгоценности, которые она так давно ищет? Ведь шансы на то, что они уцелеют во всей этой заварухе, просто нулевые.
Сергей осёкся и недовольно посмотрел на девушку.
— Вечно ты всё портишь.
Яна из вредности показала ему язык и зашла в пещеру. Тёмные своды были довольно высоко, из чего следовало, что перемычка между домом и пустым пространством совсем ничтожна. Действительно странно, как это санаторий не обрушился раньше. Всё вокруг было в застывшей коричневой грязи, огромные комья которой собрались вдоль стен. Больше ничего интересного в пещере не наблюдалось.
— Думаю, тебе следует начистоту поговорить с матерью Михаила, — сказал Сергей, возникая у неё за спиной. — Наверняка она знает что-то, что позволит нам восполнить пробелы.
— Сомневаюсь, что взрослый сын делился с ней своими планами, — буркнула девушка, поковыряв ногой грязный комок.
— А семейная легенда о погибшей Миле?
— Да какая там легенда, ведь никому ничего не известно.
— Мы не знаем этого наверняка. Вполне возможно, что мать Михаила обладает сведениями, ценность которых даже сама не понимает. Ей просто нужно задать правильные вопросы.
— А ты знаешь, какие правильные? — прищурилась Яна. — Я вот, например, не представляю.
— Придётся придумывать на ходу. Я бы помог, но идти тебе лучше одной, она тебе доверяет и вполне может рассказать что-то в память о сыне. Больше-то всё равно некому.
— Не знаю, — поморщилась девушка. — Она совсем слепая, да ещё этот недавний поджог. Толку, скорее всего, не будет, лишь старые раны разбережу.
— Зато Эльмира создаст нам кучу новых, если не сможем её остановить. В общем, завязывай спорить.
— Да я ещё и не начинала.
Яна вышла из пещеры и снова вернулась к завалам. Искать картины Сергея было не особенно интересно, но она чувствовала, что для него это важно, а потому действительно старалась. Никакого желания идти к матери Михаила она не испытывала. Устраивать допрос больной женщине — то ещё развлечение, а поскольку ей всё равно ничего не известно, результата он не принесёт.
С другой стороны, Сергей прав: сейчас надо делать хоть что-то. Эльмиру вот-вот выпустят, и тогда все их усилия пойдут прахом. Второго шанса точно не будет, надо разжиться доказательствами, пока она ещё за решёткой. Вот только где их взять, эти доказательства?
Так и не найдя ни единого рисунка, молодые люди кое-как вылезли из обрыва и решили разделиться: Яна хотела зайти к Сашке, чтобы забрать свои вещи, а Сергей намеревался посетить банк в надежде убедиться, что самые ценные активы всё ещё целы. То, что он перестал убиваться из-за картин и начал мыслить рационально, девушку очень радовало, однако составить ему компанию она отказалась — скучные финансовые дела её никогда не привлекали.
Сашка был дома и при встрече широко заулыбался. В последний раз он видел её в ночь взрыва и, логично полагая, что она проводит время с Сергеем, особенно не беспокоился, но в глубине души всё же волновался.
— Как жизнь? Я слышал, Эльмиру арестовали.
— Бьёт ключом и всё не туда, куда надо. Я за вещами.
— Да я понял. Думаешь, её теперь долго не выпустят?
— По крайней мере, я намерена сделать для этого всё возможное, — важно кивнула Яна.
Они перебросились ещё парой ничего не значащих фраз, и девушка поднялась в комнату. Вещи были аккуратно разложены в том же порядке, как она их оставила, сумка уютно устроилась в шкафу, кокаин напрочь испарился.
Не веря своим глазам, Яна обшарила всю комнату, заглянула в ванную и даже
